Маргарита главный герой романа мастер и маргарита и почему

Как только ни трактовали эту книгу?! Одни видели в ней апологию дьявола, любование мрачной силой, какое-то особое, едва ли не болезненное пристрастие автора к темным стихиям бытия. Одной из главных мишеней очистительной работы Воланда становится самодовольство рассудка, в особенности рассудка атеистического, сметающего с пути заодно с верой в Бога всю область загадочного и таинственного. С наслаждением отдаваясь вольной фантазии, любуясь мрачным могуществом Воланда, автор подсмеивается над уверенностью, что все в жизни можно спланировать, а процветание и счастье людей устроить легко — надо только захотеть. Булгаков осмеивает самодовольную крикливость рассудка, уверенного в том, что, освободившись от суеверий, он создаст точный чертеж будущего, рациональное устройство всех человеческих отношений и гармонию в душе самого человека. Здравомыслящие литературные сановники вроде Берлиоза, давно расставшись с верой в Бога, не верят даже в то, что им способен помешать, поставить подножку его величество Случай. Несчастный Берлиоз, точно знавший, что будет делать вечером на заседании Массолита, всего через несколько минут гибнет под колесами трамвая.

Мастер и Маргарита

О главном герое романа М. В 1940 году в тяжких мучениях умер Михаил Афанасьевич Булгаков, сын ординарного профессора Киевской Духовной Академии, великий мастер Слова. Буквально до смерти, уже потеряв зрение, он дорабатывает лучшую свою книгу Мастер и Маргарита, прибегая к помощи супруги, горячо им любимой и ставшей одним из вдохновляющих прообразов подруги Мастера. В этой книге Булгаков хочет нам что-то открыть и рассказать, поделиться чем-то совершенно новым и в то же время переосмыслить все бывшее до него, старое, в свете этого нового. Он пишет пророческую книгу, полагая душу свою за Истину, заложенную в ней. Эта Истина одна из последних известных нам великих попыток построения целостной творческой антроподицеи.

Новое в блогах

О главном герое романа М. В 1940 году в тяжких мучениях умер Михаил Афанасьевич Булгаков, сын ординарного профессора Киевской Духовной Академии, великий мастер Слова. Буквально до смерти, уже потеряв зрение, он дорабатывает лучшую свою книгу Мастер и Маргарита, прибегая к помощи супруги, горячо им любимой и ставшей одним из вдохновляющих прообразов подруги Мастера.

В этой книге Булгаков хочет нам что-то открыть и рассказать, поделиться чем-то совершенно новым и в то же время переосмыслить все бывшее до него, старое, в свете этого нового. Он пишет пророческую книгу, полагая душу свою за Истину, заложенную в ней.

Эта Истина одна из последних известных нам великих попыток построения целостной творческой антроподицеи. Исходные позиции Булгакова здесь еще вполне традиционны с точки зрения церковного учения о Промысле Божием о человеке и мире. Он говорит устами философствующего созерцателя, князя тьмы Мессира Воланда: Все будет правильно, на этом построен мир. И еще: Кирпич ни с того ни с чего никому и никогда на голову не свалится.

Однако внутренние и внешние особенности его жизненного опыта в кризисную историческую эпоху заставляют давать своеобразное раскрытие этих его истин. Монизм в истоках ведет к дуализму в их эволюции. И не случайно эпиграфом к первой части книги служит близкое по духу дуалистическое место из Фауста Гете:...

Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. Булгаков всей душой ищет это благо и стремится к нему с великой простотой надежды, в то же время горько ощущая всем существом недостоинство свое и мира. Это заставляет его углубленно размышлять и духовно познавать сверхэмпирическую реальность, вводя подчас удивительно тонкие различения и нюансы. Так, он далеко разносит по разным ведомствам добра и зла, точнее, света и тени посмертные награды покоем и свободой света, относя первое к ведомству тени, а второе ведомству света, при всей сопряженности которых ощутительно показывает и великую пропасть между ними.

Это может напомнить концентрацию внимания на промежуточной и в этом смысле сугубо экзистенциально-трагической фигуре привязанного ко столпу обнаженного человека на границе Рая и Ада, обычно появлявшейся на средневековых православных иконах Страшного Суда. Этот человек мог иметь и веру, и добрые дела, но вперемешку с мирскими суевериями и делами суетными и злыми. Исходя из этого Булгаков себя и современный ему мир приговаривает к участи не заслуживших света, причем оставляет надежду на всеобщее восстановление апокатастасис и освобождение во свет.

Это-то и дает ему право диалектически сопрягать противоположность света и тени и смягчать отношения между их адептами и даже главами Иешуа и Воландом. Поэтому никого не может удивлять та растерянность при искании духовных прототипов книги Булгакова, когда приводятся параллели из учений гностических, оригенистических, романтических, экзистенциальных, а подчас и дуалистических, богомильских, масонских или антропософских, а также доказывается сродство этой книги с книгой Иова и лучшими творениями Данте, Шекспира, Сервантеса, Гете, Пушкина, Байрона, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, поэтов-акмеистов, Флоренского.

Такие сближения всегда отчасти верны и не верны, ибо позиция и опыт Булгакова не сводимы до конца ни к одному учению, ни к одной книге. Они являются результатом внутреннего свободного творчества Булгакова в христианском смысле этого слова, что было задано самим духом времени, о котором сказано:...

Популярность ее столь велика, что в первые же годы после публикации она была переведена и издана в десятках наиболее культурных стран мира, было создано много фильмов и спектаклей по мотивам романа, произнесено и написано множество речей и исследований, причем мы все еще продолжаем испытывать их нехватку. Книгу читали и перечитывали миллионы людей, ее крылатые слова и выражения прочно вошли в наше сознание, ее цитируют без ссылок на автора, ибо предполагается, что он всем известен.

Книга Булгакова выходит за рамки любого жанра, в ней множество персонажей и духовно-идейных сгустков, она многопланова даже внешне, по композиции. Этот материал настолько богат и многообразен, что несмотря ни на что можно смело утверждать: ключи к главным, наиболее существенным и не лежащим на поверхности пластам произведения Булгакова еще не подобраны.

И особенно это следует сказать о так называемых главах о Христе, или Евангелии от Воланда, т. Несколько раз стройный текст романа прерывается как бы вставками, звучащими то как рассказ явившегося со свитой в Москву конца двадцатых-тридцатых годов консультанта по черной магии профессора Воланда об Иисусе Иешуа га-Ноцри, то как части произведения самого героя книги Мастера, созданного его духовным творчеством и принесшего Мастеру как радость и любовь, так и горчайшее испытание, отчаяние, страх и болезнь, то как авторский булгаковский текст.

Таким образом, автор этих глав как бы троится, он тройственен, что служит укреплению веры в полнейшую достоверность и истинность всего этого повествования, родившегося не от досужего ума, но от тревоги, выросшей из разрушенного, но вожделенного покоя, что дважды выражается дословно одинаково Мастером и Понтием Пилатом: И ночью при луне мне нет покоя, зачем потревожили меня?

О боги, боги... Главы о Христе содержат повествование только об одном дне, который в церковных календарях обозначается как Великая Пятница, о дне, в который произошли в Ершалаиме допрос у Пилата, осуждение, распятие и смерть Иешуа, а также убийство тайной службой Пилата Иуды из Кириафа.

Начинается это повествование, равно как и заканчивается оно, а потом весь роман, словами о жестоком пятом прокураторе Иудеи всаднике Понтии Пилате. В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат.

Это внимание к личности и трагедии Пилата заставляет самого Булгакова назвать в тексте главы о Христе романом о Понтии Пилате. В связи с этим у нас сразу встает вопрос о том, кто же все-таки главный герой этих глав романа в романе? Вопрос далеко не академический, ибо ответ на него помог бы нам распознать тайный код, являющийся единым ключом ко всем запорам, которые не допускают к глубинным пластам булгаковской книги.

Обычно интуитивные как и осознанные ответы на этот вопрос сводятся лишь к тому, что им является или Христос, или Иешуа и Пилат, изредка же просто Пилат. И так много правды в каждой такой позиции, что приходится констатировать, что все они правы, но одновременно подозревать, что ни одна из них всей правды еще не содержит. К тому же подталкивает нас тройственность авторских лиц, которым эти главы приписаны.

Тут мы должны вспомнить о дуализме воззрений Булгакова, о сопряженности ведомств света и тени, милосердия и возмездия в их взаимодополнительности. Дуалистическая система Булгакова не самая сложная, она может быть даже в известной степени уже содержалась в интеллектуальной культуре нового времени, и потому является общей для многих мыслителей и писателей, касавшихся этой тематики. С одной стороны, совершенное Добро, чистый Дух, святое Слово, воплощенные в странствующем бродяге Иешуа Га-Ноцри, с другой же, тяжелая плоть мира сего, требующая в отношении к себе справедливости и возмездия за теневые дела и получающая их от лица Мессира Воланда.

Но зовя отмщение, правая сила не способна упиваться жестокостью, бесконечно наслаждаться мстительным чувством торжества. Лакшин, с. Поэтому мы вправе сказать, что в главах о Христе, когда речь идет о главном герое, надо говорить всегда сразу по меньшей мере о паре их об Иешуа и Воланде, несмотря на то, что образ Иешуа открыто и явно присутствует в повествовании, а Воланда лишь имплицитно и намеком.

О присутствии Воланда при всех событиях Великой Пятницы говорит лишь он сам, да как бы случайно оброненное автором книги замечание о состоянии прокуратора, ожидающего в сумерках известия о погребении Га-Ноцри, который как будто на глазах постарел, сгорбился и, кроме того, стал тревожен.

Один раз он оглянулся и почему-то вздрогнул, бросив взгляд на пустое кресло, на спинке которого лежал плащ. Приближалась праздничная ночь, вечерние тени играли свою игру и, вероятно, усталому прокуратору померещилось, что кто-то сидит в пустом кресле. Однако не случайно эти главы называются еще романом о Понтии Пилате, ибо явно недостаточно и двух главных героев. Понтий Пилат, а вслед за ним по типологии и оставшиеся авторы повествования о Христе, безусловно включенные в самую ткань его, также могут быть названы в полном смысле слова главными героями.

Итак, надо констатировать парадоксальный факт, что повествование о Христе романа Булгакова Мастер и Маргарита, имеющее тройственного автора, заключает в себе пять главных героев и никак иначе. Это, видимо, легче было бы себе представить графически. Прежде всего то, что все они не заслужили света, но находясь в ведомстве Воланда, устремлены к этому свету и к свободе.

Один из них, а именно Пилат, уже на страницах книги достигает желаемого, будучи освобожден могучим словом Мастера. О том же думает и мечтает, так же, как и Мастер, сломленный отчаянием и страхом автор книги. Все трое, прозрев, учуяв Истину, в последней схватке со злом не выдержали и отступили, хоть и по-разному.

Однако этого достаточно, чтобы вместо закона свободы подпасть под закон справедливости, ибо никто и никогда не имеет права уступать злу... Это печать отчаяния, проклятие и гнев Творца.

И даже если это еще не тьма, даже если человек только отступает, только замыкает в себе то, что должен нести другим, все равно это уже никак не свет.

Виноградов, с. Так утверждается безусловная первичность духовно-нравственной позиции человека в любых условиях его существования, без какой-либо поблажки и компромисса, и не допускается никакая уловка оправдания ср.

И при этом в уста Иешуа вкладываются значительные слова: Трусость, несомненно, один из самых страшных пороков! В конечном счете можно прийти к выводу, что главный герой повествования о Христе целиком идентичен главному герою всей книги Булгакова.

И в связи с этим надо сделать еще одно очень важное замечание, которое хоть и касается глав о Христе, однако может быть выявлено лишь в общем контексте книги. Кроме дуализма воззрений Булгакова, сознательно включенного в мыслительно-духовную ткань романа, мы можем заметить еще, видимо, неосознанный дуализм авторской позиции.

Противостояние и связь ведомств Иешуа и Воланда воспринимаются все-таки как некая гностическая конструкция, как временные мехи интеллектуальной культуры, но это лишь мехи, а в них молодое вино чистого христианского духа, выражающегося в духовной культуре и олицетворенного уже не Воландом и Иешуа, а живым Господом Иисусом. Но это обстоятельство, проявляющееся в основном на материале менее обработанных последних глав например, запрет Азазелло кухарке совершить крестное знамение под угрозой отсечь руку в эпизоде запаления подвальчика Мастера , снова возвращает нас к вопросу о главном герое, ибо делает, по меньшей мере, недостаточным любой ответ на этот вопрос, в том числе и наш.

Мы теперь не можем сомневаться, что главным героем повествования о Христе является еще и Христос, и вывод этот, казалось бы, так и лежавший сначала на поверхности и потому до сих пор даже не упоминавшийся, дает нам право совсем снять заданный темой вопрос, ибо ни в одну схему Дух Христов не вместим.

В заключение напрашивается общий дерзновенный вывод о том, что при дуализме воззрений, а также позиции булгакова невозможно хоть когда-либо сказать что-то однозначно-определенное о главном герое повествования о Христе, ибо воистину это одновременно Мессир Воланд и Иешуа Га-Ноцри с промежуточными фигурами Понтия Пилата, Мастера и автора книги, с одной стороны, и Иисус Назорей, с другой.

Но таковой была и живая жизнь булгаковского времени, третьего было не дано. И Булгаков остался верен Жизни, выбрав и изобразив на века самый прямой и узкий путь среди соблазнов, пройдя свое поприще до конца по заповеди кто хочет душу свою сберечь, потеряет ее, а кто потеряет ее ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Оттого уже на закате своей земной жизни Булгаков говорит устами Мастера: Боги, боги мои!

Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. И он без сожаления покидает туманы земли, ее болотца и реки, он отдается с легким сердцем в руки смерти, зная, что только она одна успокоит его... Да не поднимется ни одна рука осудить его, независимо от его естественных слабостей и имевшихся в истории прецедентов например, с Оригеном.

Вера и верность, высшее добро и справедливость, любовь и правда, творчество и свобода да живут в наших сердцах вечно, воспитанные Иисусом Христом и той христианской культурой, в мировой фонд которой безусловно вошла и книга Михаила Афанасьевича Булгакова Мастер и Маргарита.

Литература 1. К биографии М. Булгакова 1891 1916. Контекстно-литературно-теоретические исследования. Генеалогия Мастера и Маргариты. Завещание мастера. Роман М. Лица без карнавальных масок полемические заметки. Ответ оппоненту. Опыт реконструкции текста М. Ежегодник, 1977.

Публикации

Елена Стрижова 8 дек 2009 в 22:57 мнение что главный герой Иван Бездомный кстати достаточно распространено, и я отчасти с этим согласна. Всмотритесь, все , что происходит, в том числе и развитие любовной линии, задумано только для того, чтобы Иван "обрел свой дом" и стал Иваном Николаевичем Поныревым, Историком. Воланд лишь персонифицированная "часть той силы", именно поэтому он и привлекателен как герой, но роман не о сатане.

«Мастер главный герой романа «Мастер и Маргарита»»

Причин тому — множество. Воланд изучает людей, разными способами стараясь проявить их суть. Бескорыстно принимает участие в судьбе Мастера и Маргариты, возрождает сожженный роман Мастера, позволяет автору романа сообщить Пилату, что тот прощен. Настоящее обличье Воланд принимает, оставляя Москву. Мастер Бывший историк, отрекшийся от своего имени, написавший гениальный роман о Понтии Пилате. Не выдержав травли критиков, оказывается в психиатрической лечебнице. Маргарита, возлюбленная Мастера, просит Сатану спасти любимого. Воланд выполняет и просьбу Иешуа, прочитавшего роман — дать Мастеру покой. Все изменилось в момент встречи с Мастером.

«Мастер и Маргарита» - кто главный герой романа? Продолжение

Булгакова уже входило в школьную программу по русской литературе. А книгу всё ещё тяжело было достать. Помню, что у нас был один том на пятерых подружек-хулиганок. Я прочитала.

Чей же голос самый громкий, кто самый главный герой романа? чья идея самая важная и (Мастер и Маргарита; Понтий Пилат и Иешуа; Воланд). Основные,по моему мнению, все демонические персонажи, мастер, маргарита, бездомный и берлиоз(линия Москвы),плюс Иешуа. Цель урока: формировать умения оценивать проблему с разных сторон, понимать и принимать другую точку зрения, всесторонне.

Сюжет[ править править код ] Сергей Панасенко-Михалкин. Холст, масло. Сатана и его помощники устраивают в Москве череду розыгрышей и мистификаций : они отправляют в Ялту директора Варьете Стёпу Лиходеева, проводят сеанс чёрной магии , организуют принудительное хоровое пение сотрудников филиала зрелищной комиссии, разоблачают председателя акустической комиссии Аркадия Аполлоновича Семплеярова и театрального буфетчика Андрея Фокича Сокова.

Главные герои «Мастера и Маргариты»

.

Кто главный герой романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита»?

.

Герой романа М. А. Булгакова « Мастер и Маргарита». Кто он?

.

.

.

ВИДЕО ПО ТЕМЕ: Булгаков "Мастер и Маргарита". О прототипах. Иешуа.