Стихи ломоносова м

Ночною темнотою… Стихи Ломоносова проповедовали идеи просвещенной монархии и выполнения каждым своего долга перед государством; его одам свойственна риторичность, рассудочность, ораторский пафос. Традиционно ода воспевала великого человека и его деяния. Ломоносов же восхваляет в своих одах родную землю, ее богатства, прославляет науку и тех, кто с ее помощью умножает славу Родины. Главной, ведущей темой оды стала тема России, ее процветания. Прославление мира, тишины, как условия расцвета отечественных наук, необходимого для освоения богатств родной земли, для подготовки российского юношества к полезной для всего народа научно-практической деятельности во славу Родины. Для поэта природа — это одушевленное проявление Бога, его могущества.

Михаил Ломоносов

Нередко я для той с Парнасских гор спускаюсь; И ныне от неё на верх их возвращаюсь, Пою перед тобой в восторге похвалу Не камням дорогим, ни злату, но Стеклу. И как я оное хваля воспоминаю, Не ломкость лживого я счастья представляю. Не должно тленности примером тое быть, Чего и сильный огнь не может разрушить, Других вещей земных конечный разделитель: Стекло им рождено; огонь его родитель. С натурой некогда он произвесть хотя Достойное себя и оныя дитя, Во мрачной глубине, под тягостью земною, Где вечно он живёт и борется с водою, Все силы собрал вдруг и хляби затворил, В которы Океан на брань к нему входил. Напрягся мышцами и рамена подвинул И тяготу земли превыше облак вскинул. Внезапно чёрный дым навёл густую тень, И в ночь ужасную переменился день.

Пожалуйста, прочтите это сообщение.

Отмщать завистнику меня вооружают, Хотя мне от него вреда отнюдь не чают. Когда зоилова хула мне не вредит, Могу ли на него за то я быть сердит? Однако ж осержусь! Как жаль мне для нее напрасного труда. Бедняжка, ты летай, ты пой: мне нет вреда. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1986. Шувалову Прекрасны летни дни.. Прекрасны летни дни, сияя на исходе, Богатство с красотой обильно сыплют в мир; Надежда радостью кончается в народе; Натура смертным всем открыла общий пир.

Созрелые плоды древа отягощают И кажут солнечным румянец свой лучам! И руку жадную пригожством привлекают; Что снят своей рукой, тот слаще плод устам. Сие довольствие и красота всеместна Не токмо жителям обильнейших полей Полезной роскошью является прелестна, Богинь влечет она приятностью своей. Чертоги светлые, блистание металлов Оставив, на поля спешит Елисавет; Ты следуешь за ней, любезный мой Шувалов, Туда, где ей Цейлон и в севере цветет, Где хитрость мастерства, преодолев природу, Осенним дням дает весны прекрасной вид И принуждает вверх скакать высоко воду, Хотя ей тягость вниз и жидкость течь велит.

Толь многи радости, толь разные утехи Не могут от тебя Парнасских гор закрыть. Тебе приятны коль российских муз успехи, То можно из твоей любви к ним заключить. Ты, будучи в местах, где нежность обитает, Как взглянешь на поля, как взглянешь на плоды, Воспомяни, что мой покоя дух не знает, Воспомяни мое раченье и труды. Меж стен и при огне лишь только обращаюсь 1 ; Отрада вся, когда о лете я пишу; О лете я пишу, а им не наслаждаюсь И радости в одном мечтании ищу.

Однако лето мне с весною возвратится, Я оных красотой и в зиму наслаждусь, Когда мой дух твоим приятством ободрится, Которое взнести я на Парнас потщусь. В день написания послания — 18 августа — он выезжал в Сарское Село вместе с императрицей.

А через 9 дней — 27 августа — Ломоносову была оказана милость, на которую он ответил одой. Письмо к Шувалову — напоминание о какой-то просьбе поэта, очевидно, выполненной. Меж стен и при огне... Обратно М. Большая серия, 3-е изд. Неправо о вещах те думают, Шувалов, Которые Стекло чтут ниже Минералов, Приманчивым лучем блистающих в глаза: Не меньше польза в нем, не меньше в нем краса.

Нередко я для той с Парнасских гор спускаюсь; И ныне от нее на верх их возвращаюсь, Пою перед тобой в восторге похвалу Не камням дорогим, ни злату, но Стеклу. И как я оное хваля воспоминаю, Не ломкость лживого я счастья представляю. Не должно тленности примером тое быть, Чего и сильный огнь не может разрушить, Других вещей земных конечный разделитель: Стекло им рождено; огонь его родитель. С натурой некогда он произвесть хотя Достойное себя и оныя дитя, Во мрачной глубине, под тягостью земною, Где вечно он живет и борется с водою, Все силы собрал вдруг и хляби затворил, В которы Океан на брань к нему входил.

Напрягся мышцами и рамена подвинул И тяготу земли превыше облак вскинул. Внезапно черный дым навел густую тень, И в ночь ужасную переменился день. Не баснотворного здесь ради Геркулеса Две ночи сложены в едину от Зевеса 1 ; Но Этна правде сей свидетель вечный нам, Которая дала путь чудным сим родам.

Из ней разжженная река текла в пучину, И свет, отчаясь, мнил, что зрит свою судьбину! Но ужасу тому последовал конец: Довольна чадом мать, доволен им отец 2. Прогнали долгу ночь и жар свой погасили И Солнцу ясному рождение открыли. Но что ж от недр земных родясь произошло? Любезное дитя, прекрасное Стекло. Увидев, смертные о как ему дивились!

Подобное тому сыскать искусством тщились. И было в деле сем удачно мастерство: Превысило своим раченьем естество. Тем стало житие на свете нам счастливо: Из чистого Стекла мы пьем вино и пиво И видим в нем пример бесхитростных сердец: Кого льзя видеть сквозь, тот подлинно не льстец. Стекло в напитках нам не может скрыть примесу; И чиста совесть рвет притворств гнилу завесу.

Но столько ли уже, Стекло, твоих похвал, Что нам в тебе вино и мед сам слаще стал? Исполнен слабостьми наш краткий в мире век: Нередко впадает в болезни человек! Он ищет помощи, хотя спастись от муки, И жизнь свою продлить, врачам дается в руки. Нередко нам они отраду могут дать, Умев приличные лекарства предписать; Лекарства, что в Стекле хранят и составляют; В Стекле одном оне безвредны пребывают, Мы должны здравия и жизни часть Стеклу: Какую надлежит ему принесть хвалу!

Хоть вместо оного замысловаты хины Сосуды составлять нашли из чистой глины; Огромность тяжкую плода лишенных гор Художеством своим преобратив в Фарфор, Красой его к себе народы привлекают, Что, плавая, морей свирепость презирают. Однако был бы он почти простой горшок, Когда бы блеск Стекла дать помощи не мог. Оно вход жидких тел от скважин отвращает, Вещей прекрасных вид на нем изображает. Имеет от Стекла часть крепости Фарфор; Но тое, что на нем увеселяет взор, Сады, гульбы, пиры и всё, что есть прекрасно, Стекло являет нам приятно, чисто, ясно.

Искусство, коим был прославлен Апеллес 3 И коим ныне Рим главу свою вознес, Коль пользы от Стекла приобрело велики, Доказывают то Финифти 4 , Мозаики, Которы ввек хранят геройских бодрость лиц, Приятность нежную и красоту девиц; Чрез множество веков себе подобны зрятся И ветхой древности грызенья не боятся. Когда неистовой свирепствуя борей Стисняет мразом нас в упругости своей, Великой не терпя и строгой перемены, Скрывает человек себя в толстые стены.

Он был бы принужден без свету в них сидеть Или с дрожанием несносной хлад терпеть. Но солнечны лучи он сквозь Стекло впускает И лютость холода чрез то же отвращает. Отворенному вдруг и запертому быть, Не то ли мы зовем, что чудеса творить?

Потом как человек зимой стал безопасен, Еще притом желал, чтоб цвел всегда прекрасен И в северных странах в снегу зеленой сад; Цейлон бы посрамил, пренебрегая хлад. И удовольствовал он мысли прихотливы: Зимою за Стеклом цветы хранятся живы; Дают приятной дух, увеселяют взор И вам, красавицы, хранят себя в убор. Позволь, любитель муз, я речь свою склоняю И к нежным сим сердцам на время обращаю.

И музы с оными единого сродства; Подобна в них краса и нежные слова. Счастливой младостью твои цветущи годы И склонной похвала и ласковой природы Мой стих от оных к сим пренесть не возбранят. Прекрасной пол, о коль любезен вам наряд! Дабы прельстить лицом любовных суеверов, Какое множество вы знаете манеров; И коль искусны вы убор переменять, Чтоб в каждой день себе приятность нову дать.

Но было б ваше всё старанье без успеху, Наряды ваши бы достойны были смеху, Когда б вы в зеркале не видели себя. Вы вдвое пригожи, Стекло употребя. Когда блестят на вас горящие алмазы, Двойной кипит в нас жар сугубыя заразы! Но больше красоты и больше в них цены, Когда круг них Стеклом цветки наведены. Вы кажетесь нам в них приятною весною, В цветах наряженной, усыпанных росою.

Во светлых зданиях убранства таковы. Но в чем красуетесь, о сельски нимфы, вы? Природа в вас любовь подобную вложила, Желанья нежны в вас подобна движет сила; Вы также украшать желаете себя. За тем прохладные поля свои любя, Вы рвете розы в них, вы рвете в них лилеи, Кладете их на грудь и вяжете круг шеи. Таков убор дает вам нежная весна! Но чем вы краситесь в другие времена, Когда, лишась цветов, поля у вас бледнеют Или снегами вкруг глубокими белеют, Без оных что бы вам в нарядах помогло, Когда бы бисеру вам не дало Стекло?

Любовников он к вам не меньше привлекает, Как блещущий алмаз богатых уязвляет. Или еще на вас в нем больше красота, Когда любезная в вас светит простота! Так в бисере Стекло подобяся жемчугу, Любимо по всему земному ходит кругу. Им красится народ в полунощных степях, Им красится арап на южных берегах. В Америке живут, мы чаем, простаки, Что там драгой металл из сребреной реки Дают европскому купечеству охотно И бисеру берут количество несчетно, Но тем, я думаю, они разумне нас, Что гонят от своих бедам причину глаз.

Им оны времена не будут ввек забвенны, Как пали их отцы для злата побиенны. О коль ужасно зло! По тягостном труде, снесенном на пучине, Где предал он себя на произвол судьбине, Едва на твердый путь от бурь избыть успел, Военной бурей он внезапно зашумел. Уже горят царей там древние жилища; Венцы врагам корысть, и плоть их вранам пища!

И кости предков их из золотых гробов Чрез стены подают к смердящим трупам в ров! С перстнями руки прочь и головы с убранством Секут несытые и златом и тиранством. Иных, свирепствуя, в средину гонят гор Драгой металл изрыть из преглубоких нор. Смятение и страх, оковы, глад и раны, Что наложили им в работе их тираны, Препятствовали им подземну хлябь крепить, Чтоб тягота над ней могла недвижна быть.

Обрушилась гора: лежат в ней погребенны Бесчастные! Оставив кастиллан 5 невинность так попранну, С богатством в отчество спешит по Океану, Надеясь оным всю Европу вдруг купить. Но златом волн морских не можно утолить.

Подобный их сердцам борей, подняв пучину, Навел их животу и варварству кончину, Погрязли в глубине, с сокровищем своим, На пищу преданы чудовищам морским.

То бури, то враги толь часто их терзали, Что редко до брегов желанных достигали. О коль великой вред! Виной толиких бед бывало ли Стекло? По долговременном теченьи наших дней Тупеет зрение ослабленных очей. Померкшее того не представляет чувство, Что кажет в тонкостях натура и искусство. Велика сердцу скорбь лишиться чтенья книг; Скучнее вечной тьмы, тяжелее вериг!

Тогда противен день, веселие досада!

Силлабо-тоническое стихосложение

Взирая в древности народы изумленны... Взирая в древности народы изумленны, Что греет, топит, льет и светит огнь возжженный, Иные божеску ему давали честь; Иные, знать хотя, кто с неба мог принесть, Представили в своем мечтанье Прометея, Что, многи на земли художества умея, Различные казал искусством чудеса: За то Минервою был взят на небеса; Похитил с солнца огнь и смертным отдал в руки. Зевес воздвиг свой гнев, воздвиг ужасны звуки.

Стихи, сочинённые на дороге в Петергоф (Ломоносов)

Отмщать завистнику меня вооружают, Хотя мне от него вреда отнюдь не чают. Когда зоилова хула мне не вредит, Могу ли на него за то я быть сердит? Однако ж осержусь! Как жаль мне для нее напрасного труда. Бедняжка, ты летай, ты пой: мне нет вреда. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1986. Шувалову Прекрасны летни дни..

ПОСМОТРИТЕ ВИДЕО ПО ТЕМЕ: "Случились вместе два астронома в пиру"— Михаил Ломоносов —читает Павел Беседин

Стихи М. В. Ломоносова

С Сотином, что за вздор? Аколаст примирился; Конечно, третей член к ним, лешей, прилепился, Дабы три фурии, втеснившись на Парнас, Закрыли криком муз российских чистый глас. Коль много раз театр казал насмех Сотина, И у Аколаста он слыл всегда скотина. Аколаст, злобствуя, всем уши раскричал; Картавил, шепелял, качался и мигал, Сотиновых стихов рассказывая скверность. А ныне объявил любовь ему и верность, Дабы Пробиновых хвалу унизить од, Которы вознося российской чтит народ.

Михаил Ломоносов: избранные произведения. Удобно читать на планшете или телефоне! А также краткие биографические сведения. Все стихи Михаила Ломоносова. Стихи, сочиненные на дороге в Петергоф​; Счастливая звезда на Горизонт блистала То плачет Л о м о н о с о в. Полное собрание стихов Михаила Ломоносова. Стихотворения Михаила Ломоносова. Услышали мухи Хвалить хочу Атрид

Надпись к статуе Петра Великого Се образ изваян премудрого героя, Что, ради подданных лишив себя покоя, Последний принял чин и царствуя служил, Свои законы сам примером утвердил, Рожденны к скипетру, простёр в работу руки, Монаршу власть скрывал, чтоб нам открыть науки. Когда он строил град, сносил труды в войнах, В землях далёких был и странствовал в морях, Художников сбирал и обучал солдатов, Домашних побеждал и внешних сопостатов; И словом, се есть Пётр, отечества Отец; Земное божество Россия почитает, И столько олтарей пред зраком сим пылает, Коль много есть ему обязанных сердец. Между 1743 и 1747 Я знак бессмертия себе воздвигнул Превыше пирамид и крепче меди, Что бурный Аквилон сотреть не может, Ни множество веков, ни едка древность.

Все стихи Михаила Ломоносова

Некрасов Вступительное слово классного руководителя. В ознаменование 300-летия со дня рождения М. Ломоносова, 2011 г. Михаил Васильевич Ломоносов — первый русский ученый-естествоиспытатель мирового значения, энциклопедист. Он вошел в науку как первый химик, который дал физической химии определение. Астроном, приборостроитель, географ, металлург, геолог, поэт, реформатор утвердил основания современного русского литературного языка , художник, историк, поборник развития отечественного просвещения, науки и экономики. Ломоносов разработал проект Московского университета, впоследствии названого в его честь.

Михаил Ломоносов: лучшие произведения

.

.

.

.

ВИДЕО ПО ТЕМЕ: Проект "Живая поэзия". Михаил Ломоносов. "Кузнечик дорогой..." Читает Валерий Баринов.