Пугачев в рассказе есенина

Ничипоров И. Постижение национального бытия и народного характера в поэзии С. Есенина брало начало еще с лирики 1910-х гг. Если в середине 10-х гг. Действие поэмы "Пугачев" открывается исповедальным монологом предстающего в образе романтического героя-странника Пугачева. В парадоксальном взаимоналожении возвышенного и сниженного образного планов, внутреннего переживания и картин внешнего мира — здесь проступает сокровенное чувствование мятежной душой героя потаенного, скорбного пространства деревенской, народной жизни, вбирающее в себя, как и в ранней есенинской лирике, религиозные составляющие художественного мировидения: Пучились в сердце жабьи глаза Грустящей в закат деревни. Только знаю я, что эти избы — Деревянные колокола… Тяга Пугачева к познанию народного бытия, интуитивному вслушиванию в его неспокойные ритмы выражается в усилении диалогических интенций в сознании и речи героя, в усложнении образной системы "точек зрения" в поэме, которая построена на соотнесении позиции и судьбы центрального персонажа с иными "героями" и "антигероями" времени.

Урок литературы в 8 классе. С.Есенин. Поэма "Пугачев".

Он искренне озабочен судьбой крестьянства: Как живет здесь мудрый наш мужик? Герою важно, чтобы у крестьянина была возможность заниматься мирным трудом, пахать, сеять. Неужели в народе нет суровой хватки Вытащить из сапогов ножи И всадить их в барские лопатки? А о чём пока не желает признаться Пугачев, о каких своих замыслах? Что же тогда важно для Хлопуши? Слава ему! Пусть даже он не Петр, Чернь его любит за буйство и удаль.

Образ Пугачёва у Пушкина и Есенина

Ничипоров И. Постижение национального бытия и народного характера в поэзии С. Есенина брало начало еще с лирики 1910-х гг. Если в середине 10-х гг. Действие поэмы "Пугачев" открывается исповедальным монологом предстающего в образе романтического героя-странника Пугачева. В парадоксальном взаимоналожении возвышенного и сниженного образного планов, внутреннего переживания и картин внешнего мира — здесь проступает сокровенное чувствование мятежной душой героя потаенного, скорбного пространства деревенской, народной жизни, вбирающее в себя, как и в ранней есенинской лирике, религиозные составляющие художественного мировидения: Пучились в сердце жабьи глаза Грустящей в закат деревни.

Только знаю я, что эти избы — Деревянные колокола… Тяга Пугачева к познанию народного бытия, интуитивному вслушиванию в его неспокойные ритмы выражается в усилении диалогических интенций в сознании и речи героя, в усложнении образной системы "точек зрения" в поэме, которая построена на соотнесении позиции и судьбы центрального персонажа с иными "героями" и "антигероями" времени.

Подобная диалогическая структура обуславливает в произведении остроту драматургического действия. Так, в разговоре со Сторожем в надрывных вопрошаниях Пугачева о народной жизни "Слушай, отче! Образ Сторожа являет в поэме один из вариантов народного характера, одно из воплощений героя смутного времени. В своих трех ключевых монологах он предстает как рефлексирующая личность из народной среды, размышляющая о скрытых импульсах бунта против "каиновой" власти, об истоках русского странничества, о неутоленной потребности крестьянства в организующей лидерской силе: "Уже мятеж вздымает паруса.

Примечательно, что поиск подобного героя из народа, идущего по пути трагедийного осмысления междоусобицы, будет продолжен Есениным — уже на материале современности — в поэме "Анна Снегина" 1925 , в образах возницы и особенно мельника и его жены, также говорящих о "мужицких войнах", о "погибшей кормилице Руси"[4], но уже, в отличие от Сторожа, без романтизации и апологии бунта.

Речевое же самовыражение Сторожа, особенно в итоговом монологе "Русь, Русь!.. Начиная со второй сцены поэмы происходят заметное расширение сферы изображения народной жизни, дальнейшая диалогизация речевой ткани.

Из массы народных голосов, в предощущении бунта возвещающих о "бегстве калмыков", выкристаллизовываются новые яркие образы "героев времени". Во второй сцене это рельефно выведенный характер казачьего лидера Кирпичникова, противостоящего карающей силе власти. В пятой же сцене "Уральский каторжник" "героем" взбунтовавшейся крестьянской среды выступает Хлопуша — "сын крестьянина Тверской губернии". В отличие от речи Кирпичникова, обращенной к народной, казачьей судьбе в целом, монологи Хлопуши автобиографичны "то острожничал я, то бродяжил" и пронизаны прежде всего исповедальным звучанием.

Параллельно с обрисовкой и речевым самораскрытием столь разнообразных "героев времени" в поэме художественно прослеживается и углубление внутренней жизни центрального героя — в третьей и четвертой сценах произведения. Поиск Пугачевым путей самоосмысления осуществляется поначалу в сфере индивидуального бытия "Я значенье мое разгадал" — в наблюдении над своим "степным дикарством", в прозрении сердцевины души: "Ворочается зверенышем теплым душа". От индивидуального масштаба пугачевская рефлексия устремляется к осмыслению народной судьбы, роковой, мистической связи народа и власти, проступившей в тревожных слухах о "мертвой тени императора".

В качестве решающей кульминации пути трагического героя — "избранника и заложника истории"[5] — в поэме выдвигается момент жертвенного самопровозглашения Пугачева "императором Петром" ради "буйствующих россиян". Человек в этом мире не бревенчатый дом, Не всегда перестроишь наново… Расширение трагедийного фона при изображении Пугачева обусловлено в динамике сюжетного действия поэмы столкновением "героя времени" с разнозаряженными стихиями народной жизни, поляризация которых особенно наглядно проявляется в антитетичном сочетании шестой и седьмой сцен поэмы.

Этот пассионарный, религиозный по сути подъем народного духа обретает целостное художественное воплощение в итоговом монологе Зарубина, построенном на ассоциациях с мотивами предреволюционной есенинской поэзии. Жажда в грядущем бунте провидеть "нежданную радость", что "упадет на мужицкую Русь", приводит к прозрению мистического единства бунтующей личности, народа с природным бытием: Даже рощи — И те повстанцами Подымают хоругви рябин.

В седьмой же сцене "Ветер качает рожь" иносказательный пейзажный образ в заголовке предвещает изображение внутренних брожений в пугачевском стане. Косная, инертная сила русской жизни выдвигает Творогова в качестве своего рупора, "антигероя времени", выступления которого оттеняют трагизм личности главного героя, надвременный, метафизический смысл его бунта.

Энергии пугачевского жертвенного самоиспепеления здесь противостоит иллюзия самосохранения в череде исторических катастроф: "Только раз ведь живем мы, только раз!

Завершающая восьмая сцена поэмы "Конец Пугачева" , передавая апогей одиночества и страдания "героя времени", в то же время открывает новые грани в его внутреннем мире.

Поединок с изменниками оборачивается для Пугачева роковым вызовом "угрозам суровой судьбы" "Неужель это плата за все, что я выстрадал? Однако в итоговом монологе Пугачева "Где ж ты?

Где ж ты, былая мощь?.. Знаменательные параллели с мотивами и интонациями поздней философской лирики Есенина просматриваются в раздумьях Пугачева об "отзвеневшей юности", "былой мощи", в стремлении преодолеть трагическую отчужденность от бытия и приобщиться к гармонии вольного природного космоса, с его сельским колоритом "степной провинции". Выход личности героя на метафизический, надысторический уровень познания бытия проявляется в его обращенности к миру, затаенной любви к нему "широкий и теплый месяц", "мягкая гарь".

Просветляющим эффектом обладают здесь характерные еще для ранней лирики Есенина насыщенная цветопись "синь ночная", "золотая известка" , выразительные звуковые образы: "Бежит колокольчик, пока за горой не расколется". Однако ключевой в монологе образ страждущей души "Неужель под душой так же падаешь, как под ношей? Если в "Пугачеве", при всех полярных проявлениях бунтующего "героя времени", на первый план выступала его внутренняя целостность, концентрация личности на поиске истины в индивидуальном и национальном бытии, то в поэме "Страна негодяев", основанной уже на материале современности, звучат лишь отголоски былой романтизированной вольницы.

Предметом художественного исследования становится здесь душевная разорванность, все большая внутренняя опустошенность центрального персонажа, фигура которого контрастно сополагается с системой образов "антигероев времени". В одном из начальных монологов Чекистова явлена деструктивная направленность новой власти, мотивирующая последующее выдвижение на авансцену народного "героя времени".

Появление нового "героя времени", бандита Номаха, становится поворотным моментом сюжетного действия. Как и в речах Пугачева, уже в первых репликах Номаха обнаруживается ораторская сила слова, тяготеющего местами к надвременным обобщениям. В его трех постановочных монологах не только социально-политический, но и нравственный характер бунта против "этого мира немытого" обогащается метафизическим оттенком в сопряжении с гамлетовскими мотивами: Гамлет восстал против лжи, В которой варился королевский двор.

Но если б теперь он жил, То был бы бандит и вор. Потому что человеческая жизнь Это тоже двор, Если не королевский, то скотный. В восприятии себя новым Гамлетом, который рожден атмосферой послереволюционного хаоса, Номах предстает как личность, ужаснувшаяся перед глобальным, не мыслившимся даже датским принцем, масштабом зла и не совладавшая с веянием деструктивных стихий в собственном мироощущении.

В отличие от Пугачева, обрисованного в диалогической связи с иными героями пассионарного склада, Номах показан в поэме в ситуации полного одиночества: в системе персонажей нет ни одной равновеликой, близкой ему по духу фигуры. Такое композиционное место образа "героя времени" обуславливает то, что главным путем его художественного постижения становится противопоставление Номаха позициям его явных и скрытых антагонистов — "антигероев" эпохи.

Ключевое место среди "антигероев" занимают образы коммунистов-комиссаров, появляющиеся начиная со второй части. Определенная доля схематизма, "масочности" в их изображении не исключает и элементов индивидуализации, раскрытия играемой ими социальной роли. Емкое символичное изображение растерянности новых "героев времени" на фоне российских просторов заключено в ремарке, которой завершается эпизод тревожной остановки комиссарского экспресса: "Рассветов и другие остаются, погруженные в молчание".

Трагедийный конфликт главного героя с историческим временем, новые грани его характера в завершающих сценах поэмы раскрываются в сюжетных перипетиях преследования Номаха после его стихийного, не несущего в себе отчетливой цели нападения на красноармейский поезд. Куда ни вглядись, куда ни пойди ты… Это все такие же Разуверившиеся, как я… Сердцевиной финальной исповеди Номаха, в которой он рельефно прорисовывается как "русский тип мирового скорбника с его уязвленной самостью, обиженного в своих лучших чувствах вечного подростка"[7], становятся имеющие для Есенина автобиографическое звучание признания об истории личных отношений с революцией.

Это история несбывшихся утопических упований пришедшего от "почвы", "до костей… пропахшего степной травой" героя, который "верил", "горел", "с полным сердцем" связывал с революцией свою мистическую жажду всенародного и всечеловеческого единения: Я шел с революцией, Я думал, что братство не мечта и не сон, Что все во единое море сольются, Все сонмы народов И рас, и племен. В символичном финале поэмы очередное бегство Номаха от преследователей становится образом его ухода в неизвестность, личного и исторического поражения в революционном "апофеозе беспочвенности" и знаменует сгущение трагедийного фона произведения.

Таким образом, в драматических поэмах С. Есенина "Пугачев" и "Страна негодяев" выстраивается примечательная художественная типология "героев" и "антигероев" времени. В движении от истории к современности все более объемным здесь становится фон народного бытия, система индивидуализированных характеров сочетается с напряженными массовыми сценами, с обобщающе-символическими пейзажными образами. От Пугачева к Номаху усугубляются внутренняя расколотость и одиночество героя бунтующего времени, все более отчетливо воплощающего в себе грани мятущегося духа автора на изломе исторических эпох.

Примечания 1. Солнцева Н. Сергей Есенин. Перечитывая классику. Там же. Тексты поэм "Пугачев" и "Страна негодяев" приводятся по изд. Проза и драматургия. Есенин С. Стихотворения и поэмы 1924-1925.

Образ Пугачева в поэме С.Есенина "Пугачев"

Учащиеся вспоминают эпизоды из повести, подтверждающие характеристику Пугачева. Слово учителя. Своим творческим воображением великий художник слова восполнил то, что скупо изложено в документах, что недосказано в воспоминаниях.

Литература. 8 класс

Есенин решает совершить поездку по "пугачевским" местам - в апреле 1921 года поэт едет через Самару в Оренбург, потом в Туркестан, посещает Среднюю Азию и Урал. В основе "Пугачева" лежат события русской истории 18 века. Всегда, в случае, когда писатель обращается к событиям прошлого, он должен иметь для этого определенную мотивировку. Вполне возможно, что одной из таких причин были события 1919 года, когда многие крестьяне вели открытую войну с правительством РСФСР, не оставившим им права на жизнь. Однако не стоит думать, что есенинская поэма прямо проецирует на себя события этих страшных лет, крестьянская война могла послужить лишь отправной точкой, направившей поэта к истории Пугачева. Произведение, написанное на историческую тему, нередко может служить признаком определенной творческой зрелости Пушкин пишет "Бориса Годунова" в середине своего творческого пути, "Война и мир" завершена Толстым через 17 лет после блестящего дебюта. Его создание требует отточенного навыка работы с материалом. Изображая события какой-либо исторической эпохи, писатель неминуемо их искажает, но, при этом ему так или иначе необходим какой-либо материал, от которого он смог бы отталкиваться. Есенинский "Пугачев" многими читателями был воспринят как произведение новаторское, необычное.

ПОСМОТРИТЕ ВИДЕО ПО ТЕМЕ: Есенин Сергей Пугачёв радиоспектакль

Каким предстает Пугачев в поэме Есенина?

Родина у поэта — все то, что он видит, чувствует, все, что его окружает. Это русская природа, занимающая важное место в его произведениях. Для Есенина главным было стремление к равенству, братству людей, к отсутствию деления между классами. Главная роль в поэме принадлежит Емельяну Пугачеву — предводителю крестьянского восстания, выступавшему от имени Петра III. Главной особенностью поэмы является то, что, кроме Пугачева, в сценах никто не повторяется: в каждой сцене новые лица. Личность Пугачева неординарна, противоречива и трагична.

Исследован литературно-критический материал годов, касающийся восприятия поэмы «Пугачёв» С.А. Есенина современниками поэта. Пугачев (с. 7). — Есенин. Пугачов, М., (фактически — дек. ); Есенин​. Пугачов, Пг., , без посвящения; Есенин Сергей. Пугачов, Берлин, Чтобы рассмотреть образ Пугачёва в произведениях таких великих поэтов, как Александр Пушкин и Сергей Есенин, нужно сделать.

.

Вы точно человек?

.

.

.

.

.

ВИДЕО ПО ТЕМЕ: Пугачёв - Сергей Есенин