За тысячу верст твардовский

Им бы дружить всегда. Но люди понять не могли: почему Такая у них вражда?! Он звал ее Бомбою и весной Обстреливал снегом талым. Она в ответ его Сатаной, Скелетом и Зубоскалом. Когда он стекло мячом разбивал, Она его уличала. А он ей на косы жуков сажал, Совал ей лягушек и хохотал, Когда она верещала. Ей было пятнадцать, шестнадцать - ему, Но он не менялся никак.

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

Александр Твардовский Природа, мир, тайник вселенной... Михаил Эпштейн Взгляд лирического героя, выходца из деревни, направлен не столько на природу, сколько из природы - потому собственно пейзажных стихов у А. Твардовского не так уж и много объяснение этому в стихотворениях "Признание", 1951; "Жить бы мне век соловьем-одиночкой... Природа у Твардовского - это мир запахов, густо настоянных на травах и листьях. Но есть у лирического героя и своя заветная пора - утренняя и весенняя, самая свежая, когда захочется начать жить сначала. Этот "крутой поры кипучий бег", "ранней бодрости час" воспевается в наибольшем количестве стихотворений: "Как только снег начинает буравить... Для Твардовского характерно почти полное отсутствие образов неба: по собственному признанию поэта, его не тревожат "космоса дальние светы".

Каталог статей

Им бы дружить всегда. Но люди понять не могли: почему Такая у них вражда?! Он звал ее Бомбою и весной Обстреливал снегом талым. Она в ответ его Сатаной, Скелетом и Зубоскалом. Когда он стекло мячом разбивал, Она его уличала.

А он ей на косы жуков сажал, Совал ей лягушек и хохотал, Когда она верещала. Ей было пятнадцать, шестнадцать - ему, Но он не менялся никак. И все уже знали давно, почему Он ей не сосед, а враг. Я умру — моя померкнет слава, Не дивись — и не тужи о ней! Знай, дитя: ей долгим, ярким светом Не гореть на имени моем: Мне борьба мешала быть поэтом, Песни мне мешали быть бойцом.

Кто, служа великим целям века, Жизнь свою всецело отдает На борьбу за брата—человека, Только тот себя переживет... Жалкое наследство, О родина! Под гнетом роковым провел я детство И молодость — в мучительной борьбе. Недолгая нас буря укрепляет, Хоть ею мы мгновенно смущены, Но долгая — навеки поселяет В душе привычки робкой тишины.

На мне года гнетущих впечатлений Оставили неизгладимый след. Как мало знал свободных вдохновений, О родина! Каких преград не встретил мимоходом С своей угрюмой музой на пути?.. Тот день, когда меня ты полюбила И от меня услышала: люблю — Не проклинай! Когда ж ты добрее, чем синь в поднебесье, А в сердце и свет, и любовь, и участье, Ты даже не знаешь, какая ты песня, И даже не знаешь, какое ты счастье! Вхожу в шалман, заказываю двести. Река бежит у ног моих, зараза.

Я говорю ей мысленно: бежи. В глазу — слеза. Но вижу краем глаза Литейный мост и силуэт баржи. Моя невеста полюбила друга. Я как узнал, то чуть их не убил. Но Кодекс строг. И в чем моя заслуга, что выдержал характер. Правда, пил.

Я пил как рыба. Если б с комбината не выгнали, то сгнил бы на корню. Когда я вижу будку автомата, то я вхожу и иногда звоню. Подходит друг, и мы базлаем с другом. Доля ты! Вряд ли труднее сыскать. Не мудрено, что ты вянешь до времени, Всевыносящего русского племени Многострадальная мать! Зной нестерпимый: равнина безлесная, Нивы, покосы да ширь поднебесная — Солнце нещадно палит. Бедная баба из сил выбивается, Столб насекомых над ней колыхается, Жалит, щекочет, жужжит!

Приподнимая косулю тяжелую, Баба порезала ноженьку голую — Некогда кровь унимать! Ты смелая. Я - робею на каждом шагу. Я плохого тебе не сделаю, а хорошее вряд ли смогу. Все мне кажется, будто бы по лесу без тропинки ведешь меня ты. Мы в дремучих цветах до пояса. Не пойму я - что за цветы. Не годятся все прежние навыки. Я не знаю, что делать и как. Ты устала. Ты просишься на руки. Ты уже у меня на руках. Через века, через года, — помните! О тех, кто уже не придёт никогда, — помните!

Не плачьте! В горле сдержите стоны, горькие стоны. Памяти павших будьте достойны! Вечно достойны! А рядом под вишней сидела Любовь, Рассветное золото в косы вплетая. С утра, собирая плоды и коренья, Они отдыхали у горных озер.

И вечно вели нескончаемый спор — С улыбкой одна, а другая с презреньем. Одна говорила: - На свете нужны Верность, порядочность и чистота. Мы светлыми, добрыми быть должны: В этом и - красота! Другая кричала: - Пустые мечты!

Да кто тебе скажет за это спасибо? Я веду, и я сроду не был никем ведом. По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом. Произошло событие В один из зимних дней: Лесник решил срубить ее! Она была замечена, Была окружена... И только поздним вечером Пришла в себя она. Какое чувство странное! Исчез куда-то страх... Фонарики стеклянные Горят в ее ветвях. И, как моль, из угла устремляется к ней взгляд, острей, чем игла, хлорофилла сильней.

Оба вздрогнут — но пусть: став движеньем одним, не угроза, а грусть устремляется к ним, и от пут забытья шорох век возвратит: далеко до шитья и до роста в кредит. Страсть — всегда впереди, где пространство мельчит. Река — как зеркало и вся блестит звездами; А там—то... О, называй меня безумным!

Назови Чем хочешь; в этот миг я разумом слабею И в сердце чувствую такой прилив любви, Что не могу молчать, не стану, не умею! Я болен, я влюблён; но, мучась и любя — О слушай! А Герцен спал, не ведая про зло... Но декабристы разбудили Герцена. Он недоспал.

Отсюда всё пошло. И, ошалев от их поступка дерзкого, Он поднял страшный на весь мир трезвон. Чем разбудил случайно Чернышевского, Не зная сам, что этим сделал он. А тот со сна, имея нервы слабые, Стал к топору Россию призывать, — Чем потревожил крепкий сон Желябова, А тот Перовской не дал всласть поспать. И захотелось тут же с кем-то драться им, Идти в народ и не страшиться дыб.

Так началась в России конспирация: Большое дело — долгий недосып. Вот я вновь пробежал Малой Охтой вдоль тысячи арок. И кирпичных оград просветлела внезапно угрюмость. Добрый вечер и день, моя бедная юность!

Не душа и не плоть — чья-то тень над родным патефоном, словно платье твоё вдруг подброшено вверх саксофоном. Друзей моих медлительный уход той темноте за окнами угоден. Запущены моих друзей дела, нет в их домах ни музыки, ни пенья, и лишь, как прежде, девочки Дега голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх вас, беззащитных, среди этой ночи. К предательству таинственная страсть, друзья мои, туманит ваши очи. О одиночество, как твой характер крут! Посверкивая циркулем железным, как холодно ты замыкаешь круг, не внемля увереньям бесполезным. Купил муку, купил творог, Испек рассыпчатый... Пирог, ножи и вилки тут — Но что—то гости...

На хуторе Загорье

Александр Твардовский писал, что "…чувство родины в обширном смысле — родной страны, отчизны — дополняется еще чувством родины малой, первоначальной, родины в смысле родных мест, отчих краев, района, города или деревушки. Эта малая родина, со своим особым обликом, со своей — пусть самой скромной и непритязательной — красой предстает человеку в детстве, в пору памятных на всю жизнь впечатлений ребяческой души, и с нею, этой отдельной и личной родиной, он приходит с годами к той большой родине, что обнимает все малые и — в великом целом своем — для всех одна". Малая родина, как названы поэтом родные места, "…для всякого художника, в особенности художника слова, писателя…, имеет огромное значение". Это о малой родине вообще.

Александр Твардовский «За тысячу вёрст»

Вывод: В лирике А. Твардовского по данной тематике соединяется частное и всеобщее в трагической гармонии. В чем суть нравственных и эстетических заветов поэта. Реалистическая лирика отличается полнотой ощущения жизни. В ее центре — конкретная личность, которая не отгораживается от других своей уникальностью, а раскрыта в объективный мир. Сюжет реалистической лирики воспроизводит движение героя к людям, процесс единения с ними. Тема поэта и поэзии не нова в русской литературе. Но Твардовский представляет собой исключительную цельность. Это Мастер, мысль которого обращена к тем нравственным и эстетическим заветам, которым должен следовать художник слова и которые связаны с его духовными исканиями.

ПОСМОТРИТЕ ВИДЕО ПО ТЕМЕ: Тебя я услышу за тысячу верст...

Вы точно человек?

Маяковского Твардовский А. Помираю, сынок... И хотел было он приподняться, Но уже приподняться не мог. Улыбнулся он — песенник, плотник, Наделенный веселой душой, И лихой на работе работник И до жизни охотник большой.

Продолжительность: Урок No 63 Тема. А. Т. Твардовский. Сведения о поэте и его знаменитой поэме Т. Твардовского. За тысячу верст от родимого дома Вдруг ветер повеет. «За тысячу верст В стороне приднепровской — Нежаркое солнце Поры августовской.» Твардовский, За тысячу верст авеню, нескл. ж авиазавод, -а, мн.

Мы сотни верст и тыщи верст земли, Родной земли, завещанной отцами, Топча ее, в страде войны прошли С оглохшими от горечи сердцами. Из боя в бой мы шли, из боя в бой, И, отступая в страшный час разлуки, Мы не могли, солдаты, взять с собой Всех тех, кто к нам протягивали руки. Мы покидали милые поля, Где провожал нас каждый колос хлеба И каждый кустик сизый ковыля. Да, то была родимая земля, Хотя над ней чужое было небо, Хотя над ней медовый вянул цвет, - Так смертной гарью от дорог разило, Хотя по ней прокладывала след Чужих колес и гусениц резина.

Разработка урока "Лирика А.Т. Твардовского"

.

100 самых читаемых стихотворений

.

Твардовский

.

.

.

ВИДЕО ПО ТЕМЕ: "За тысячу вёрст" Максим Щербицкий